Весь мир на ладони, ты счастлив и нем,
И только немного завидуешь тем,
Другим, у которых вершины ещё впереди.
В.С.Высоцкий
Я стоял на берегу и смотрел на воду. Ждал этой встречи долгих два года, а сейчас вдруг понял, что мой мир изменился. Скучал по Нерли, предвкушал поездку, представлял, как встречусь с любимыми прежде местами. Но сейчас меня переполняют двоякие чувства.
Раньше летел сюда, убегая от городской суеты. Был готов стоять полночи в заторах, жертвуя сном. Лишь бы увидеть эту реку, этот берег, эту берёзку на слипе. Каждая поездка была маленьким праздником, позволявшим выживать в чуждом мире мегаполиса. На воде всё было настоящее, сотканное из любви, привычки и возможности побыть наедине с собой.
Добравшись под утро на берег, жадно глотал свежий воздух и пение соловья, разбавленное хором лягушек. Несмотря на усталость, снаряжал лодку, и отправлялся в маленькое путешествие. Здесь мог быть самим собой, не нужно было общаться с людьми, с которыми ничего не связывало. Само понятие «корпоративная этика» здесь было чуждым.
С каким наслаждением вдыхал запах двухтактного мотора, перемешанный с брызгами воды! За этим вкусом свежести проезжал каждую неделю сотни километров, уставший собирал надувную лодку, тащил тяжелый мотор, и отчаливал от берега. Меня ждали любимые места, красота природы и чувство спокойствия.
Потом надувное судёнышко сменил удобный катер. Физическая работа по сборке лодки уступила место быстрому спуску с прицепа. А все необходимые пожитки теперь поселились в просторных рундуках. Потеряла актуальность палатка, спать в лодке стало гораздо комфортнее. Не было комаров, всё под рукой – и свет, и газовая плита, и уютное спальное место.
Сквозь открытый люк можно было любоваться звёздами, стоя на перекрёстке Волги и Нерли. Или включить негромко музыку, и наслаждаться спокойными мелодиями Фаусто Папетти. А днём летать по воде под звуки рок-н-ролла.
Свобода, которую дарил водоём, нельзя сравнить ни с чем. Именно за этим пробирался сквозь бесконечные толпы дачников и разбитые дороги.
***
Всю поездку сопровождал дождь. Заброшенные поля, запущенные обочины, брошенные фермы и заводы наводили уныние. По сравнению с европейскими и белорусскими пейзажами это было особенно грустно. Выбоины на дороге отдавались ударами по подвеске автомобиля, но машина терпеливо везла меня к заветной цели.
Путь длиной под тысячу километров сказывался усталостью, я чувствовал волнение, подъезжая к заветному повороту. За время моего отсутствия ландшафт сильно поменялся, остатки полей застроились дачными участками, но асфальт от этого лучше не стал. Вдоль дорог навалены кучи мусора, мне больно было смотреть на такое отношение к Родине.
И вот уже на месте. Но что-то поменялось. Вместо того, чтобы броситься на слип спускать лодку, лёг спать в машине. Лишь проснувшись утром, неспешно начал приготовления к отплытию. Но почему-то не чувствовал той радости, что была раньше. Многое изменилось, я стал совсем другим.
Спустив лодку на воду, поехал привычным маршрутом в сторону Волги. Показался до боли знакомый железнодорожный мост, по которому шел состав с двумя сиротливыми вагончиками. Раньше поезд состоял из пяти звеньев, потом их стало четыре. Теперь по выходным осталось лишь два, а в рабочий день ходит всего один.
Уходящая эпоха проглядывала во всём, начиная от природы и людского отношения к ней, и заканчивая техникой.
Навигатор немного подумал, и показал трек, записанный десять лет назад. По нему дошел до островов, оказавшихся безлюдными. Это выглядело странно, что в середине июня отдыхающие не суетились, разбивая палаточные лагеря. Даже постоянные обитатели не спешили к насиженным местам.
Причалил к берегу, побродил по пустынным полянам. Встретил знакомого, но нам не о чем было поговорить. Постоял около воображаемой палатки, прогулялся на «кухню», и вернулся к мосткам. В этом году они устояли, их не снесло весенним ледоходом. Сделал несколько прощальных фотографий, и отправился на Волгу.
Ещё неделю назад представлял, как на полном ходу пронесусь по великой реке, заскочу на Пудицу, чтобы сфотографировать останки колёсного теплохода. А сейчас «Ямаха» работала на малых оборотах, и совсем не хотелось торопиться. Знакомые виды медленно проплывали мимо, я придерживал штурвал, и слёзы катились по щекам.
Что-то изменилось во мне. Прошла эпоха. Сменились интересы и ценности — не было желания нестись к горизонту, я не понимал, зачем сюда приехал. Попрощаться? Вдруг понял, что осенью 2012 года уже сделал это. Тогда это было обычное закрытие сезона, погожий ноябрьский денёк.
Я стоял, глядя на проплывавшие теплоходы, любовался закатом, а слёзы сами выступали из глаз. Тогда ещё не мог понять, почему. Вроде обычная поездка, и через 5 месяцев можно было открывать новый сезон. Но мозг записывал каждое мгновение. Именно это помнил все годы разлуки с Волгой, это жило во мне светлыми воспоминаниями.
И вот теперь стоял на том же месте, но был здесь уже чужой. Всплыли в памяти те осенние мгновения, и я отчетливо понял, что тогда прощался навсегда. Я больше сюда никогда не приеду. У меня уютный дом, семья, и мне хотелось домой. Напоследок сделал несколько невзрачных фотографий, и во весь опор помчался на базу.
Обернулся на кильватерный след, но привычное зрелище не пробудило никаких эмоций. Попробовал пройти вверх по Нерли. Но, не преодолев и двадцати километров, развернулся обратно. Выйдя на разлив, заложил несколько крутых виражей. Но не хотелось. Эпоха ушла безвозвратно, перелистнув страницу.
Привычно загнал в воду прицеп, поднял лодку, и увёз её на стоянку. Когда ехал сюда, то переживал, что мне не хватит двух дней и топлива, чтобы накататься. А сейчас не знал, что делать остаток времени. Бродил по пляжу, смотрел на копошащихся у слипа рыбаков, собиравших свои надувные плавсредства. И не знал — то ли сочувствовать им, то ли завидовать.
Они собирали мокрые вещи. Были уставшие, но довольные. Запихивали в багажники палатки, лодки, тащили моторы и бензобаки с канистрами, чтобы в пропахшей бензином машине провести пять-шесть часов пути. Я представлял, что им предстоит дорога в Москву, и бесконечные «пробки» из дачников. Это вызывало сочувствие.
Но в их действиях было что-то ностальгическое. У них было всё впереди. И радость покупки мощного мотора, и переход к пластиковому или алюминиевому корпусу. Ведь сам десять лет назад начинал свой водномоторный путь именно с этой реки. Здесь познал радость глиссирования — полёта по воде. Здесь вырос из первого комплекта, затем из второго. Но сейчас комфортабельная лодка с современным четырехтактным мотором уже не вызывает того наслаждения, какое доставляла простенькая надувнуха.
На прощание сфотографировал лодочную станцию, берег, лодку на прицепе — она останется тут, здесь ей будет лучше. И пошел в вагончик. Впереди был целый день, когда нечем было заняться. Так получился этот грустный рассказ. А послезавтра — дорога обратно. Без трейлера. За два дня я понял, насколько привязался к дому и соскучился по домашним.
Пора спать. Ночью выезд.
Впереди долгий путь домой.
Прощай, Волга!
© Илья Илмарин 2016