Вернуться к предыдущей главе
Как уже говорилось в первой главе, было у ЕрАЗидента главное и неоспоримое достоинство. Кузов-салон длиной 3,3 метра, в который помещалось всё — от стройматериалов и вещей до надувной лодки и мотоцикла. И по мере возможностей в редкие выходные это преимущество использовалось на полную катушку. Внутрь закидывался нехитрый туристический скарб, и бусик отправлялся «на волю, в пампасы».
Ближайшим водоёмом к Сергиеву Посаду было Торбеево озеро. Не бог весть каких размеров лужа, но для двухсильного лодочного моторчика и резиновой лодки — вполне себе акватория. Чтобы проплыть вокруг, требовалось не меньше часа времени. А это — целое приключение. Те, у кого был ПЛМ «Салют», меня поймут.
Эта месть отечественной туристической промышленности заводилась исключительно с первого потяга шнура, но только на суше. При погружении в родную стихию запустить агрегат становилось целым увлекательным приключением с выкручиванием свечи и дёрганьем стартера до кровавых мозолей.
Постепенно зажигание было переделано на батарейное, а двигатель перебран. Но назвать беспроблемной эксплуатацию этого чуда конструкторской мысли не поворачивается язык. Тем не менее, это был первый лодочный мотор, с которым познакомился. А дело было так.
Во время поездки в окрестности Костромы, как истинный технарь, был возмущён передвижением на вёслах при наличии Волги под окном и кучи древней водномоторной техники в сарае.
Раскопав более-менее комплектный экземпляр, вернул его к жизни. И остаток отпуска гордо рассекал на хозяйском «Прогрессе» под «Москвой-М» мощностью аж целых 10 лошадиных сил. А перед отъездом торжественно передал воскрешенное имущество владельцу. На радостях он одарил меня коробкой, в которой, по преданию, находился разобранный 30 лет назад лодочный мотор.
Не заглядывая внутрь, принял подарок. По возвращении в столицу с интересом рассортировал содержимое, и после предварительной сборки обрисовались контуры того самого «Салюта» 1967 года, именовавшегося «ЛМ-45». Так началась моя водномоторная история.
Под этого монстра пришлось приобрести безумно дорогую (как тогда казалось) резиновую лодку «Орион-6». По мере роста аппетитов судно увеличилось до новенького «Каймана-360» из ПВХ. Ух! Это был целый корабль! Но «Салютера» оказалось катастрофически мало, и пришлось прикупить экспериментальную разработку отечественного ВПК под названием «Нептун-25».
Вообще, в СССР лодочные двигатели были побочным продуктом военных предприятий. Тот же Салют делали на секретном заводе на Семёновской. Поэтому ничуть не удивился, когда поехал забирать новенький «Н-25» на складе НПП Чернышёва на улице Свободы. Там в ангаре ждали хозяев первые (как оказалось, они же последние) экземпляры отечественной «двадцатьпятки».
По сравнению с 350-кубовым Н-23 был увеличен объём, и по преданию, мощность измеряли не с коленчатого вала, а с гребного. То есть на коленвале было около 28 сил, что внушало оптимизм. Стоит отметить, что по сравнению с «двадцать третьим» мотор действительно ехал намного веселее.
410 кубов и 25 «лошадей» на лёгкой надувнухе — это такой драйв! В первый же выезд на речку Нерль небольшого поворота ручки газа на румпеле хватило, чтобы лодка вышла на глиссирование, и полетела над водой. Эти ощущения — самые яркие из всей водномоторной истории. Мотолодка неслась по узкому руслу, и я чувствовал себя самым настоящим пилотом Формулы-1 на воде.
Поездки по привычным водоёмам с новым двигателем показали всю миниатюрность этих лужиц. Душа требовала большего — Волга манила бескрайними просторами.
Так к пробегу автомобиля добавились еженедельные поездки в Скнятино — подмосковную водномоторную Мекку. Охотничья база предоставляла достойную инфраструктуру для сборки и спуска на воду лодок, кухню, санузел в виде «скворечника» под открытым небом, и вагончики для ночёвки.
Главным преимуществом этого места была полная независимость от погоды. В моменты штиля можно рвануть на Волгу, и целый день носиться по открытой воде. А когда начинался ветер — кататься по Нерли, высокие берега которой надёжно защищают от капризов природы — волны там не бывает по определению.
Водномоторные выезды перемежались с мотоциклетными вылазками. По дороге из Посада в Талдом обнаружились живописные холмы, обрамляющие, по-видимому, русла давно пересохших рек. С каким удовольствием излазил окрестные болота, овраги и горы — передать трудно. Каждая поездка — это мини «Париж-Дакар».
Но всё имеет свой конец, и однажды пришло понимание, что ЕрАЗидент больше стоит, чем ездит — к 2000 году уже появилось в гараже две новых машины, на которых передвигаться было намного комфортнее. И с нескрываемой печалью было принято решение о продаже бусика.
К сожалению, основным контингентом оказались люди, которым нужно было возить овощи и фрукты на рынок. Так предать верный автомобиль я не мог. Но однажды позвонил парень с Auto.ru, и мы с ЕрАЗидентом расстались, практически бесплатно. Зато машина попала в добрые руки любителя старых авто, и стала передвижной техничкой.
Скрепя сердце и скрипя зубами, бусик был продан. И сейчас, спустя 20 лет, с особой теплотой вспоминаю этот винтажный автомобиль, доставивший немало положительных эмоций. Так перелистнулась эта страничка автомобильной истории. Но приключения продолжились…
© Илья Илмарин, 2018
Перейти к повести «похождения „одиннадцатой“»